Стрит-арт, уличное искусство, urban art, художники уличной волны, граффити, муралы – терминов много. Главное все-таки не в названии, термин – это сочетание букв. Суть всегда в том, что понимается под данным термином. И если часто это важно исключительно для специалистов определенной области, то в поле уличного искусства понимание важно для всех нас. Ведь мы – «круглосуточная городская лаборатория» urban art, мы постоянно взаимодействуем с уличными художниками через их работы, мы неразрывны с городской культурой. Для этого искусства нет границ и нет ограничений. Оно всегда офлайн и всегда открыто для всех. Конечно, пока работы не убрали, не закрасили. В уличном искусстве тоже есть хорошо и плохо, талантливо, искренне и не очень. Поэтому вопросы легитимации и интеграции уличного искусства в поле contemporary art важны для всех горожан. Поддержка приходит через понимание, а понимание через интерес и знание.
Мария Хардикова. Грант Фонда Ruarts. 2020. Фото: Мария Хардикова
О том, какие существуют институции и платформы поддержки, изучения и развития уличного искусства в России, о возможностях знакомства с работами уличных художников в галереях и коллекционирования уличного искусства, о литературе на эту тему, о планах и личном отношении к «искусству без границ» мы поговорили с увлеченными профессионалами Катрин Борисов, Игорем По́носовым и Сабиной Чагиной.
Катрин Борисов. Фото: Ruarts Foundation
ОЛЬГА: Катрин, наверное, первый вопрос будет касаться самого Фонда. Фонд был создан в 2003 году, и он ведет очень многоплановую деятельность. И вот с 2014 уличное искусство становится приоритетным в вашей деятельности, вы помогаете уличным художникам, учреждаете гранты. По крайней мере, вы единственный частный фонд, который этим направлением занимается целенаправленно и систематически, оказывает поддержку художникам «уличной волны». Как у фонда сформировался интерес к уличному искусству?
Дмитрий Аске для проекта ARCA. «Через тернии к звездам». 2021. Фото: Дмитрий Аске
КАТРИН: Это очень хороший вопрос. Действительно, мы заметили, что есть целая плеяда граффити-художников, которая стремится попасть в современное искусство. Все они начинали работать на улице, некоторые из них занимаются нелегальными практиками до сих пор. И есть стрит-артисты, многие из которых делали большие муралы и участвовали в urban-проектах. Участие во множестве фестивалей помогло этим художникам раскрыться и стать заметными. В 2014 году мы познакомились с Эльчином Али-Заде, у которого уже был на тот момент проект «Формат один», а также с Алексеем Партола, который представил нам свой книжный проект «Части стен» (2013). С «Частей стен», наверное, все и началось. Проект перерос в выставочный, и уже в 2014 году в галерее Ruarts прошла одна из первых групповых выставок 25 уличных художников. Затем был первый аукцион искусства уличной волны (2015), который мы организовали вместе с творческим объединением «Артмоссфера» в рамках нашей поддержки одноименной международной биеннале уличного искусства. Художников становилось все больше и больше, а их работы были все интереснее. Мы поняли, что, в отличие от устоявшихся живописцев и художников, получивших академическое образование, у этих людей границ нет. Решили, что эту большую группу художников мы игнорировать не можем. И стали последовательно приобретать их работы, поддерживать грантами и издательскими программами. Свой первый грант мы выделили на лекционную программу Дмитрия Аске, который прочел целый курс об истории граффити и стрит-арта. Постепенно некоторые из художников стали сотрудничать с галереями, в том числе и с нашей галереей, которая является частью фонда. На сегодняшний день существует ряд художников, которых мы представляем на различных ярмарках и которые участвуют в музейных выставках. В 2018 мы сделали большую выставку в Манеже в Санкт-Петербурге «Части Стен». Алексей Партола собрал уже 72 художника со всей России, получился большой издательский проект «Части стен 2».
ОЛЬГА: Настоящий уличный художник – это больше, чем просто локация, это еще и суть самого автора. По вашему мнению, что такое «уличный бэкграунд»?
КАТРИН: Безусловно, это колоссальный опыт, потому что это специфические условия, это определенные техники и практики. Помимо того, что художник должен выбрать локацию и, как правило, это какие-то недоступные места или, наоборот, очень видные места, надо выбрать технику: будет ли это баллон, огнетушитель или сажа. Работу нужно сделать очень быстро, потому что, если речь идет о несогласованных муралах, то это незаконная работа. И, конечно же, выбор тем для творчества. Почти все относится к определению site-specific – уличные художники привыкли работать в очень определенном и заданном пространстве, и это не белый куб галереи. В этом плане опыт каждого очень интересен и уникален. Да, мы часто говорим «художник с уличным бэкграундом», потому что очень многие до сих пор работают на улице, как легально, так и нелегально. Многие отрекаются от своего уличного бэкграунда. Так, к примеру, Дмитрий Аскетизмов не очень любит называть себя три-арт художником. Сейчас он стал настоящим монументалистом и создает панно, начиная от Ленинградского вокзала, заканчивая последней работой в Нижнем Новгороде.
Мы, действительно, очень много внимания уделяем художникам с уличным бэкграундом, и выставка, которая сейчас проходит в фонде – она называется «True ли», – это наша попытка закрепить это направление и понять, насколько эти художники заметны извне. Это художники, которые работают с галереями, их работы попадают на аукционы и представлены в хороших коллекциях. Это уже некая сложившаяся группа, участников которой мы называем художниками «уличной волны».
ОЛЬГА: Велика ли группа художников «уличной волны»?
КАТРИН: Да, но хотелось бы, чтобы эта группа была больше. Мы знаем по меньшей мере 100 человек и группировок, но конкретно в эту выставку входит около 40, что, на мой взгляд, тоже довольно много. Название выставки – «True ли» – было заимствовано из одноименной работы Александра Жунева, который работал со скотч-артом. К сожалению, его уже нет в живых, и работ мало сохранилось, но у нас в коллекции бесит несколько, в том числе, самая большая под название “True ли” – две ладони, которые при движении будто трутся друг о друга. Он задался вопросом о взаимоотношениях между художниками и субкультуре, и как они попадают в институции – “Рука руку трет (моет)”. Мне показалось правильным включить в экспозицию эту работу и поразмышлять вместе с публикой на тему «А действительно ли» есть интерес к этим художникам, и насколько он глубокий. Я сама знаю ответ на этот вопрос.
Александр Жунев. «Рука руку моет». 2018. Из коллекции Фонда Ruarts. Фото: Манеж
ОЛЬГА: Я знаю, что сообщество уличных художников гораздо более тесное, чем многие другие. По каким критериям определяются те, кто может войти в группу истинных – true?
КАТРИН: Их отношения на улице – это одно, а их взаимоотношения с галереей – совсем другое. На улице есть субкультурные правила, у арт-сообщества свои правила.
ОЛЬГА: Получается, что быть истинным граффити-художником значит вписаться в субкультуру?
КАТРИН: Безусловно, ты должен быть принят сообществом. Кто-то из художников, как сталкеры, могут быть и там и там, а кто-то уже вышел из субкультуры и не хочет туда возвращаться. Некоторым же переход так и не удался.
Nootk для проекта ARCA. «Knee Knock». 2020. Фото: Московский музей современного искусства
ОЛЬГА: Сейчас очень сильно возрос интерес к стрит-арту, но существует большая путаница в терминологии. Street art дословно переводится как «уличное искусство». Но часто говорят, что уличное искусство включает в себя стрит-арт, граффити, паблик-арт. Можем ли мы приравнять уличное искусство к street art или понятие «уличного искусства» шире?
КАТРИН: Конечно, «уличное искусство» – это калька с английского. Однако граффити вынесено в отдельную категорию. В русском же языке мы называем уличным искусством, все, что может появиться на улице, включая граффити и даже перформанс. Urban-арт и public-арт больше заходят на территорию того, что привносит некие улучшения качества жизни горожан. Это связано не с визуальными практиками. Это не для удовольствия, а скорее для пользы.
Автор || Ольга Серегина,
арт-обозреватель
*Эту статью можно прочитать в онлайн номере журнала ЗИМА 2021
