Сергей и Светлана Герасимовы – галеристы теперь уже с московским стажем, работающие вместе в VS Unio. Светлана – профессиональный архитектор, Сергей – профессиональный художник, реставратор с опытом и именем. Мы побеседовали со Светланой и Сергеем – с каждым отдельно – Об истинном искусстве и настоящем таланте, галерейном бизнесе и новых именах.
Сергей и Светлана Герасимовы
ОЛЬГА: Сразу после открытия галереи в Москве, в одном из интервью Сергей Герасимов сказал «…мы не делим искусство на современное, старое, еще какое–то. У нас есть одно понятие: это должно быть именно искусство, то есть произведения талантливые и профессиональные». Это очень общее определение вашего выбора и самого искусства. Где же грань, отделяющая, по вашему мнению, искусство истинное, от того, что лишь выдается за искусство?
СЕРГЕЙ: Тут как раз ничего сложного. И подобный вопрос не имел бы места вплоть до ХХ века. Искусство всегда рядом с человеком и имеет абсолютно четкую формулировку: осмысление и познание мира, природы, человека выражается в культурной деятельности и стремлении к прекрасному. Мы просто очень легко об этом забыли. Вот вам пожалуйста – легко ли сможете описать «современное искусство» словами «культурное» и «прекрасное»?
СВЕТЛАНА: Очень актуальный вопрос – все спрашивают, почему одно ценно, другое – нет. Чем объясняется внимание к непонятному – но провокационному, уродливому – но философскому, а часто и просто к фантикам. Ответ прост – это цепляет, задевает, потому и привлекает, плюс слаженный, хороший маркетинг, который называют искусством. Но это разные вещи. «Все мы художники» – слышится отовсюду, и образование иметь не обязательно. Простите, но мне жаль, что в нашей стране культура становится все уже и уже. Люди хотят зрелищ, а не прекрасного и настоящего – того что питает душу. Рисовать может и правда каждый, но стать Художником можно, соединив свой талант и образование. Дилетантам есть место везде. Маркетинг вполне уместен, но он не должен преобладать в оценке искусства.
ОЛЬГА: Как вы тогда назовете полученный результат деятельности, который, по вашему мнению, нельзя или некорректно или даже неправильно называть искусством? Ведь, согласитесь, это может быть продукт, созданный трудом и профессионала (если он получил должное образование и работает, как говорится, «по профилю») и талантливым человеком (если он добился признания, известности или высоких гонораров – нельзя отрицать, что деньги остаются единицей измерения при оплате результатов труда). Что это тогда такое?
СЕРГЕЙ: Трудно и неправильно говорить, обобщая и не приводя конкретных примеров. Тем более мы не пытаемся разделить на плохих и хороших, правильных и недостойных. В конце концов, нельзя все сваливать на горе–художников. Это запрос рынка, арт-рынка или чьих–то вкусовых пристрастий. На рынке можно купить конфетки со вкусом какашки и подшутить над друзьями, но если вы соберетесь в гости к любимому человеку, то скорее купите коробку хороших шоколадных конфет. Думаю, всему свое место.
СВЕТЛАНА: Искусством назвать можно. Оценить высоко не всегда. И какова будет их судьба? Нужно ли это? А продать можно все что угодно – мы сейчас это и наблюдаем.
HIROSHIMA-NEW LIFE FORM.FRAGMENT.Александр Купалян
ОЛЬГА: С этим разобрались. Понятно. Много плохого, наносного, но и хорошего искусства, настоящих художников много. И даже очень много… направлений и стилей тоже много, авторы отличаются еще и по своей энергетике, экспрессивности, философии, мировоззрению… Сергей, говоря о задачах галереи, вы в число первых ставили – открывать новые имена. Так как вы выбираете, кого хотите открыть? Ведь у вас есть свои личные предпочтения – что и кто вам нравится?
СЕРГЕЙ: Если мы решим выставлять только своих друзей и знакомых художников, мы обеспечим себя выставками на много лет вперед. Галерея не наше личное имущество, и мы не можем выставлять только то, что лично нам нравится, как бы мы ни хотели. Достаточно давно (в прошлом веке) один знакомый бизнесмен поделился со мной своим мнением и говорил так: «Когда я вижу талантливого человека, я сразу хочу дать ему работу». Я готов был ему бесплатно что-либо сделать за это.
СВЕТЛАНА: Для меня главное, чтобы произведение меня зацепило, остановило взор, заставило задуматься, научило и погрузило.
ОЛЬГА: Я знаю, что у вас проходят периодические выставки «Друзья галереи». Что отличает концепцию этих выставок? И что они значат лично для вас? Ведь это как собрать друзей дома, – а это вопрос щекотливый: близким людям вроде и прощаешь многое, но и спрос с них больше.
СЕРГЕЙ: Друзья и талантливые интересные люди – это для меня синонимы. Формат выставки «Друзья галереи» очень интересен с точки зрения многогранности искусства. В одном пространстве можно увидеть разнообразие – и реализм, и абстракцию, и импрессионизм, и сюрреализм. Это буквально наглядное пособие по стилистике, технике и даже энергетике изобразительного и визуального искусств.
СВЕТЛАНА: При создании галереи в Москве нас вдохновили как раз друзья художники и их искусство, которое хочется демонстрировать. И периодически, кроме тематических экспозиций, мы просто собираем разнообразие жанров, стилей и направлений наших художников. Мы считаем важным показать диапазон прекрасного.
Сергей и Светлана Герасимовы
ОЛЬГА: Можете немного рассказать о технике? Как обычно происходит выбор нового для галереи имени? Случайность или у вас есть свой метод, отработанная технология?
СЕРГЕЙ: Никакой технологии у нас нет. Как–то естественно происходит. Хороший художник, интересное творчество. Если нас зацепило, значит, мы других сможем увлечь. Такая вот техника!
СВЕТЛАНА: Нет никакого метода. Мы всегда стараемся знакомиться с новым, ходим по выставкам, мастерским, даже просто сидя в интернете. Скорее даже судьба нас сводит с талантливыми людьми, совсем спонтанно.
ОЛЬГА: Вы два руководителя галереи. А если консенсуса нет? Бывает такое или выбор художника для организации выставки решается одним человеком?
СЕРГЕЙ: Все вместе и не мы одни. Кто–то предлагает вариант, все обсуждают… и не всегда в унисон, и не все идеи приживаются.
СВЕТЛАНА: На выбор художника влияет много факторов. И конечно же, решение принимается коллегиально. Вот так строго.
ОЛЬГА: Как вы думаете, архитектор и художник воспринимают живопись по-разному? На примере вашего тандема?
СЕРГЕЙ: Конечно по-разному, но профессиональная оценка часто совпадает. Нам часто проще нарисовать, чем объяснить друг другу. Я с детства рисую, пишу, крашу, реставрирую. Живопись для меня не профессия, скорее, образ мысли. Текст или изображение автоматически переводится в картинку или образ. Для художника мусор на улице выглядит гораздо интересней, чем чистый асфальт. Симметрия и идеальный порядок – скучно, а архитектору напротив – это пропорции, четкость линий и схема.
СВЕТЛАНА: О, да! Но мы делимся друг с другом своим видением. Сергей, конечно же, более опытный, чем я. С каждым днем я все больше и больше учусь. Порой у нас бывают разные вкусы и желания. Мы очень громко ругаемся и спорим, но в итоге это позволяет отсеивать ненужное и отобрать то, что по нраву обоим.
БЕСПОДОБИЕ. ЧАСТНЫЕ СОБРАНИЯ ЗАПАДНОЕВРОПЕЙСКОЙ ЖИВОПИСИ XIV – XVIII ВЕКОВ 2
ОЛЬГА: Среди задач своей галереи вы называли «показывать старое искусство». Расскажите, что сделано на этом пути?
СЕРГЕЙ: Мы сделали выставку русского авангарда из частных собраний. Привозили из Европы западноевропейское искусство XIV–XVIII веков. Это огромная удача – выставить в небольшой частной галерее потрясающие картины гениальных художников: Тициана, Гварди, Беллотто и картины других авторов, столетиями не покидавших свои европейские дома.
СВЕТЛАНА: Опыт работы с уже признанными гениями истории искусств очень сильно расширяет кругозор и любовь к искусству. Чем мы и хотим делиться у нас в галерее, устраивая поистине музейные проекты. Помимо музейных коллекций, есть и частные очень сильные коллекции.
ОЛЬГА: Часто говорят, что современное искусство не нуждается в трактовке, что это даже вредно – автор сказал то, что хотел, а что услышала принимающая сторона, это уже дело самой этой стороны. А ваше мнение?
СЕРГЕЙ: В среде искусствоведов существует мнение, что искусство объяснять вообще не надо, но это о самодостаточном классическом искусстве, а что касается «современного», то мне казалось в «совриске» они сами с огромным удовольствием объясняют примитивные вещи очень сложным витиеватым языком, его еще называют «птичьим». Думаю, наступило то время, когда любое искусство нужно объяснять. Мы вообще разучились понимать и считывать изображение в искусстве. Сюжетность, аллегории, символы, история уже не воспринимаются как скрытый язык в изображении. Я уже не говорю о гармонии и пластическом языке. К примеру, в Голландии XVII века в богатых семьях было принято вешать в комнату прислуги картины с изображением маленьких натюрмортов. Зачем? Как подсказку и напоминание, что в доме и на столе должен быть такой же порядок и гармония, как на картине.
СВЕТЛАНА: Нет, не согласна. Порой современному искусству необходимо пояснение и помощь для расшифровки названия, даже для экспонирования. Мы все люди разные и понять то, что хотел бы передать автор, не у всех сразу получается.
ВОЗВРАЩЕНИЕ К ШЕДЕВРУ
ОЛЬГА: И еще один общий вопрос на эту же тему: по вашему личному мнению, искусство субъективно или объективно?
СЕРГЕЙ: Конечно, объективно. Сто раз объективно. Нас давно приучили к мысли, что искусство – это странное занятие странных людей. Чтобы не умничать и не выдавать чужие мысли за свои, достаточно вспомнить «Трактат о живописи» Леонардо да Винчи. Он писал, что искусство – это наука и изучать ее нужно с той же прилежностью, что и любую другую. Живопись он постоянно сравнивал с математикой и часто отдавал предпочтение первой. Как можно называть художником человека, не умеющего мало-мальски рисовать? Так же, как и считать себя музыкантом, не имея слуха и умения играть, или писателем, будучи безграмотным. Конечно, можно быть современным художником и не обязательно рисовать, но необходимо уметь, знать, понимать хоть что–то про искусство. Если нет, то остается только поджигать, ломать, портить или подражать. Время дилетантов еще не закончилось. Увы.
СВЕТЛАНА: Объективно.
ОЛЬГА: А как же старый-престарый анекдот, связанный с литературой – но тема та же? Что думает учитель – «Голубые шторы символизируют глубокую депрессию главного героя, его заботу о судьбах Отчизны». Что имел в виду автор – «Голубые шторы символизируют голубые шторы!» Ваши комментарии?
СЕРГЕЙ: Все верно! Что означает куча старой, рваной, грязной обуви на выставке современного искусства? Устанете пересказывать сопроводительный текст, а там буквально вся история мироздания притянута за уши. А что изображено на портрете Вермеера «Девушка с жемчужной сережкой»? Правильно, только «Девушка с жемчужной сережкой». Правда, еще красивейшее лицо, таинственный взгляд, изящный ракурс, удивительный свет, выполненные с поражающим мастерством. А еще там тишина, мечта, тайна и все это чувствуется без объяснений и длинных текстов.
СВЕТЛАНА: Кто что видит, и как хочет видеть… и какие есть возможности понять.
ВОЗВРАЩЕНИЕ К ШЕДЕВРУ
ОЛЬГА: В галерейной деятельности вы изначально не были нацелены на поток, вы хотели работать с людьми, которым это действительно интересно, то есть «фильтровать публику», по вашим словам. Удалось? Вы довольны статистикой?
СЕРГЕЙ: Вполне! Самая посещаемая у нас была выставка западноевропейского искусства. В месяц ее посещало по 1000 человек. Для маленькой галереи на минус первом этаже – это очень хороший результат.
СВЕТЛАНА: Изначально мы собирались делать галерею закрытого типа, но потом решили, что нельзя ограничивать публику, и открыли для всех желающих. Нас не так легко найти. На прекрасном заводе АРМА надо поплутать, пробираясь к искусству.
ОЛЬГА: И традиционный вопрос на десерт – ваши планы? На ближайшую перспективу или на длительную, как хотите.
СЕРГЕЙ: Идей много, планы корректируются, исходя из возможностей.
СВЕТЛАНА: В будущем я вижу нашу галерею больше, с отдельным офисом и архитектурным бюро по проектированию выставочных пространств. Как сказала ранее, ездить по миру и выходить с нашим искусством на международную арену.
Фото || галерея VS Unio
Автор || Ольга Серегина, арт-обозреватель
