«Чужой ребёнок» в Театре на Таганке

Двое студентов и один импозантный инженер увиваются за начинающей актрисой Маней, но красавица своенравна: она готовится к своей первой роли, до женихов ей вроде бы и дела нет. Но вдруг новость: Маня беременна! Каждый из претендентов подозревает другого, так что предложение руки и сердца превращается в нравственный выбор – кто готов воспитать чужого ребёнка? Впрочем, в этой пьесе, полной доброго смеха и игры слов, достаточно неожиданных поворотов. Как говорится, а был ли мальчик?

 

 

Комедия Василия Шкваркина пользовалась ошеломляющим успехом. Только в год своего создания (1933) она ставилась более пятисот раз! Её задор и оптимизм привлекают режиссёров и в нынешнем веке: сегодня «Чужого ребёнка» в классической версии можно посмотреть в Театре на Трубной, у нас же речь пойдёт о постановке театра на Таганке, премьера которой состоялась на Малой сцене, а Малая сцена предполагает эксперимент.

 

 

Надо отметить, Александру Карпушину, решившемуся на эксперимент, удалось не то чтобы удивить зрителя, а буквально обескуражить его. Что вы подумаете, увидев, как из гущи зелёных надувных матрасов, занявших добрую половину сцены, появляется Маня в зелёных лосинах, огромным бантом на макушке и клоунских ботинках? «Вот они – зрители, – ужасается она. – Какие все страшные! Лучше не смотреть» (текст исключительно Шкваркина). Не менее комично выглядят и женихи, и родители невесты – в огромных париках и клоунском гриме. Герои начинают говорить, – и чуть ли не каждое слово сопровождается музыкальным сэмплом, а одно движение тела делится на несколько мелких. Даже не пытайтесь самостоятельно определить жанр постановки, лучше всего его формулирует режиссёр – ретробуффонада с элементами TikTok-спектакля. Впрочем, не нужно пугаться слова «TikTok», на самом деле Александр Карпушин обращается к самым истокам театра, к русскому балагану, к шумному яркому жанру. «Сделать из этой пьесы антрепризный спектакль очень легко – текст работает сам за себя – комментирует Александр Карпушин. – Но хотелось сделать что-то совсем другое, пойти сложным путём».

 

 

Сложен путь здесь не только для режиссёра и актёров, от зрителя также требуется способность воспринимать необычное и небанальное: первые минуты происходит синхронизация и очень важно, чтобы она состоялась, но, если состоялась, поневоле влюбляешься в героев и не можешь оторвать взгляд от сцены: так и хочется подмечать режиссёрские находочки, следить за пластикой героев не меньше, чем за сюжетом.

 

 

«Мне хочется, чтобы зритель вернулся в детство», – объясняет Карпушин, – для меня театр – это сказка, театр должен давать надежду, что всё может быть прекрасно». Однако, когда все нити распутываются, а герои готовы обрести своё счастье, режиссёр обрывает буффонаду, буквально щелчком электрического рубильника, уступая место меланхоличным интонациями под акустическую гитару, чтобы немного поговорить о жизни со зрителем наедине.

 

 

30.09.2024
Фото || предоставлены пресс-службой театра
Автор || Татьяна Михальская

 

 

Поделиться: