«Эта пьеса ‒ оздоровительная пощечина и в наше время, и на будущее. Ее философская насмешливость актуальна и сейчас, это вообще одна из лучших пьес XX века, пьеса-предупреждение на все времена».
Режиссер Марк Розовский
В 1959-м году французский драматург Эжен Ионеско написал пьесу «Носорог», своей оригинальностью бросающую вызов общественному вкусу, что не могло не обеспечить ей завидную театральную судьбу. Так и случилось: с момента издания пьеса многократно ставилась на разных мировых сценах, обрастая новыми смыслами и толкованиями.
Эжен Ионеско
Но что задумывал автор? Замысел «Носорога» стал созревать у Ионеско еще в юности во время учебы в Бухаресте. Там он наблюдал набирающее силу распространение профашистских настроений, против которых сам драматург был настроен решительно. Однако многие вполне приличные и добропорядочные граждане находили их если не привлекательными, то довольно разумными. Позже в своем «Носороге» Ионеско показал, как общество начинает разделять идеи, кажущиеся поначалу абсурдными и даже аморальными. У писателя получилось воссоздать свое окно Овертона, когда некая концепция проходит все стадии принятия: от немыслимой, радикальной, приемлемой, разумной, стандартной до, наконец, нормальной.
При этом пьеса показывает весь этот процесс в совершенно неожиданном, едва ли не фарсовом виде. Все потому, что Ионеско всегда был близок театр абсурда и в своей драматургии он старательно избегал реализма. «Реализм, социалистический или нет, остается вне реальности. Он сужает, обесцвечивает, искажает ее… Изображает человека в перспективе уменьшенной и отчужденной. Истина в наших мечтах, в воображении… Подлинное существо только в мифе…» ‒ говорил драматург.
Итак, пьеса Ионеско рассказывает о том, как люди постепенно превращаются в носорогов. Почему именно в этих диковинных животных, ответа нет. Да он и не нужен. Главное ‒ влияние этого преображения на окружающих. Люди сначала ужасаются происходящему, а потом постепенно начинают воспринимать ситуацию как должное и даже находить в ней плюсы. Дело доходит до того, что перевоплощение становится желанным, человек сам стремится стать таким, как уже обращенное в носорогов большинство, видя в этом естественную смену парадигмы. При этом Ионеско показывает, как иррационально и глупо подчас то, что кажется логичным и правильным. Лишь один персонаж пьесы ‒ он же главный герой Беранже ‒ считает происходящее дикостью и не перестает быть собой: чувствительным, вовсе не прагматичным, в чем-то неприятным, но главное ‒ живым. Это свойство не дает ему потерять свое человеческое лицо, но отдаляет его и от друзей, и от коллег, и даже от любимой, которые предпочитают принять облик носорога. Ионеско показывает, сколь труден путь того, кто не хочет быть, как все, но сколь верен и достоин может быть этот путь. «Один против всех ‒ буду защищаться. Где мое ружье? Я последний человек и останусь человеком до конца! Я не сдамся!» ‒ эти оглушительные слова произносит в конце Беранже.
Первая постановка пьесы в парижском театре «Одеон», состоявшаяся в 1960-м году, пришлась на период глубокого осмысления Европой истоков и последствий идеологии фашизма, распространившейся так широко во многом ввиду попустительства большинства. И это отразилось на понимании пьесы современниками как антифашистской, хотя автор утверждал, что его замысел не ограничивался этой задачей. Ему близко торжество гуманизма ‒ единственного стоящего «-изма» ‒ над бесконечно множащимся рядом бездушных концепций современности: фашизмом, социализмом, коммунизмом, расизмом, коллективизмом и т.д. Однако именно антивоенное, в частности, антифашистское прочтение, сделало очень успешной первую постановку. Ее зрителями были участники страшных военных действий. Они как никто были способны оценить гуманистический посыл автора и режиссера.
Виктор Авилов в роли Беранже
В СССР пьесу издали в 1965-м году, потом она была запрещена и распространялась «самиздатом». Впервые «Носорога» у нас поставил Валерий Белякович в Театре-студии на Юго-Западе с Виктором Авиловым в роли Беранже. Случилось это в 1982-м году. Спектакль закрыли, и вернулся он на сцену лишь во время горбачевской «перестройки».
Нельзя сказать, что с тех пор пьеса Ионеско часто появляется на столичных российских сценах. Заметными стали «Носороги» Марка Розовского в театре «У Никитских ворот» и Ивана Поповски в «Мастерской Петра Фоменко», премьеры которых состоялись в 2006-м году. Интересна и джазово-танцевальная постановка 2015-го года, поставленная Александром Кладько в петербургском театре «Мастерская».
Такой долговременный запрет и сравнительную непопулярность у нас пьесы, которая была успешна на западных сценах, Марк Розовский объяснял так: «В Германии она шла тысячи раз ‒ это понятно, потому что немцы хотели стряхнуть с себя свастику. А в СССР и в Китае маодзедуновском «Носороги» не шли, не могли идти, были запрещены, ибо носорожьи режимы не могли допустить внутри себя ничего человеческого». Розовский придумал удивительный ход в финале собственной постановки, когда на сцену выходят все персонажи, по ходу действия превращенные в носорогов. В этом эпизоде ни рогов, ни масок на героях уже нет, однако и человеческих лиц ‒ тех, что были вначале ‒ они тоже лишились. В глазах Беранже больше не отражаются знакомые ‒ теперь вокруг одни носороги, хотя внешне они могут казаться людьми. Этот гениальный ход как нельзя лучше иллюстрирует замысел Ионеско, который показал омерзительность превращения идеи в убивающую все живое идеологию и воспел человеческое в человеке.
Фото || cyclowiki.org, ok.ru
Автор || Наталья Сергеева
*Эту статью можно прочитать в онлайн номере журнала ЛЕТО. 2019
