Временно, до восстановления арт-жизни Москвы, Арт-обзор меняет свой формат. Арт-беседа – это разговор обо всем с теми, кто тесно с этой жизнью связан всегда и несмотря ни на что.
Участвуют:
— Олег Зотов, фотограф
— Роман Коновалов, совладелец, куратор, художник 22Gallery
— Арсений Мещеряков, руководитель Школы дизайна НИУ ВШЭ
— Владимир Дубосарский, художник, руководитель профиля «Современная живопись» Школы дизайна НИУ ВШЭ
— Сева Бойцов, художник
Олег Зотов, фотограф, с комментарием о своём участие в проекте
В Западном крыле Новой Третьяковки 7 декабря 2020 был проведен пресс-показ выставки «Чукотка. Эпическая сага. Вступление». Она открывает проект-трилогию «БОЛЬШАЯ ФОТОПРЕМЬЕРА», руководитель проекта — Николай Канавин. Организаторы нацелены на развитие и формирование современной фотографической культуры России. Выставка приурочена к 90-летию Чукотского автономного округа. «Вступление» вводит зрителя в мир коренных народов Севера, переносит в былинную реальность Чукотки. Авторы фоторабот, Олег Зотов и Ида Ручина, делятся своими ощущениями от поездки. Физически это было неимоверно трудно. На остров, до которого по воде два часа хода, из-за сильного встречного ветра пришлось плыть все восемь на маленьком, не защищенном от ветра и холода катере. «Если бы мы могли только представить, что нас ждет, вряд ли пустились бы в путь», — говорит Олег Зотов, но помедлив добавляет: «хотя потом у нас захватило дух, мы попали в плен этого абсолютно неземного края. Это впечатление останется с нами навсегда, а трудности – что ж наши трудности ничто по сравнению с тем, на что шли первопроходцы. Я надеюсь, что наши чувства, эмоции и ощущения от этой земли мы сумели передать через наши работы.» Люди на фотографиях выглядят как профессиональные модели. Предвосхищая вопрос, Олег смеется: «Часто спрашивают – привезли ли мы с собой на съемку профессионалов из модельного агентства! Ну какое агентство на Чукотке… Секрет в другом – люди здесь так естественны, что им даже не надо объяснять, как встать или повернуть голову. А еще здесь совершенно теряется понимание расстояния. Кажется, что до озера можно быстро сбегать и отснять материал, а потом оказывается, что до него идти и идти». По экспозиции выставки создан 3D/VR тур. В настоящее время выставка работает в онлайн режиме. Экспозиция находится в Западном крыле Новой Третьяковки по 07.02.21.
Совсем недавно, в конце лета, 22 художника решили объединиться и создать свое пространство в центре Москвы. Так родилась мастерская-галерея, одна из комнат которой по площади составляет ровно 22 квадратных метра. Так родилось название — 22Gallery. Здесь на Белорусской в Электрическом переулке художники уже представили несколько проектов. В самоорганизованную группу входят художники из разных российских городов. Тем интереснее увидеть их работы в рамках выставочного проекта в Москве. Некоторые художники, живущие в Москве, используют 22Gallery и как мастерскую. Творческий процесс у художников не приостанавливается, мастерская продолжает работать, поэтому по договоренности можно прийти посмотреть новую экспозицию – это третья часть литературной выставки, в которой рассматривается взаимодействие текста и образа, различные формы соавторства, а также память, как хранилище «текста жизни». Заключительная часть носит название «Следуй ветром космической пыли…» и представлена в помещении мастерской-галереи до 20.12.20. Преимущество такого выставочного формата заключается в том, что мы приходим к художникам в их дом-мастерскую, можно всегда пообщаться с кем-то из авторов и обсудить работы.
Роман Коновалов, совладелец, куратор, художник 22Gallery
Ольга: Роман, на представленной в 22Gallery выставке работы выполнены в самых различных медиа: живопись, графика, объекты, документация акций. Участников много и пока все они – «резиденты» 22Gallery. Конечно, интереснее всего сами авторы рассказывают о своих работах, но это увлеченно делаете и вы в мастерской-галерее. Ведь каждый выставочный проект 22Gallery рождается через совместные обсуждения, взаимодействие и даже конструктивную критику. Работы, прибывшие из других городов, получают очень хорошую информационную поддержку на месте. О каждой представленной на выставке работе в формате нашей беседы говорить сложно. Давайте я попрошу вас представить их очень кратко – назовём это условно в формате тизера.
Роман: Да, конечно, я очень кратко представлю авторов и обозначу тему представленных работ.
Анастасия Марковская в работе «Биокосмический хлеб» интерпретирует тему, поднятую биокосмистами в начале 19 века о бессмертии и роли техники, которая «должна расширять наше сознание, будить мысли и волю к победе над космосом и смертью»
Елена Шолохова представила работу «НПО Энергия», в которой она восполнила отсутствующее знание о работе близкого человека на Роскосмос, случайно найденными в фотоальбоме стихами, написанными кем-то на Байконуре.
Ирина Гулякина в акции «Белый саван для пушки» завершила жизнь пушки, как привычного образа войны, покрыв её тканью, свидетельствуя о её ненужности, трансформировала первичный милитаристский смысл.
Валентин Мора воплотил пережитый имманентный опыт погружения в книгу Робертса «Шантарам».
Артём Мунтян концептуально осмыслил будущее в работе «Всё будет хорошо» и выделил трёх богатырей русской мысли в работе «Философ, писатель, поэт».
Олег Семёновых написал «Берёзовый спрайт и мухоморы» по мотивам романа Пелевина «Generation Пи»
Елена Шмакова следуя традиции московской концептуальной школы создала работу «Ускользание колобков в зону рекреации», где она предлагает осознать состояние колобковости и ощутить эффект перемещения.
Ольга: Какова основная цель 22Gallery? Простыми словами – что хотят получить художники, создав и сами финансируя мастерскую-галерею?
Роман: Главная цель нашего сообщества 22Gallery в мире где действует правило – «Разделяй и властвуй», быть вместе, делать искусство и показывать его. Часть нашего манифеста основана на положительном синтезе наших работ, идей и взглядов. Мы за единство противоположностей. В искусстве мы против отрицания поколениями поколений. На мой взгляд, главное, что хотят получить художники – это комьюнити, среду для общения, совместного развития и движения вперёд в области современного искусства. Как и все художники, мы занимаемся этим, потому что нам нравится. Это наш способ понять мир и поделится этим. По одиночке сложно двигаться вперёд, поэтому мы решили делать это вместе, с интересом для каждого. Мы не даём себе впасть в стагнацию, что вредно для художника, когда он пытается представить себя какой-нибудь галерее или хочет отправит своё CV на open call. И конечно же, каждый художник мечтает, как минимум быть признанным. Будет здорово, если какие-то работы наших художников начнут продаваться или какая-то известная галерея заметит одного из наших художников и предложит ему сотрудничество. В каком-то смысле мы можем оказаться стартапом для художников из регионов, кто хочет показать свой арт в Москве. Некоторым художникам из Москвы была нужна мастерская, поэтому была мысль взять помещение трансформер, из галереи в мастерскую и наоборот. Но прошло некоторое время, мы набрались опыта, и у нас появилась мысль разделить галерею с мастерской. Мы хотим быть открыты и для других художников и всего арт сообщества, хотим знакомиться и делать совместные проекты, и с радостью бы поучаствовали в параллельной программе. Одна из наших целей – попасть на карту современного искусства нашей страны.
Ольга: Роман, у вас уже есть небольшой опыт – вы успели сделать несколько проектов. Как бы вы определили ваше направление, я говорю о 22Gallery? Что вы создаете, что вы показываете, как галерея? Этот вопрос связан со следующим: вы ориентированы больше на узкий круг людей, художников-единомышленников, тех, кто вращается именно в этом сегменте современного искусства и понимает, куда и зачем он идет, отправляясь в 22Gallery. Или вы хотите быть интересными более широкой аудитории? Какие у вас планы, как вы строите и собираетесь развивать свою работу по созданию имиджа/лица галереи?
Роман: На данный момент у нас нет определения способного обозначить или выделить направление нашей деятельности. Мы обсуждали это и решили дать себе время. Со временем, после проведения большего количества выставок мы увидим какие мы поднимаем темы и в каких работах. Это позволит точно сказать какое у нас направление, и что нам интереснее показывать. Но уже в нескольких каналах Telegram о современном искусстве анонсы о наших мероприятиях начинаются со слов – Новости московского андеграунда. Конечно первые наши зрители и наша поддержка — соратники по цеху. Но мы хотим быть ориентированы на широкую аудиторию, хотим делать понятное современное искусство и, конечно, стремимся войти в профессиональное арт сообщество. Современное искусство, кроме всего прочего – это процесс, требующий взаимодействия между художником, зрителем и институцией. Сейчас главный приоритет отработать внутреннюю механику работы и взаимодействия между художниками, чтобы выйти на регулярную выставочную деятельность. В основном у нас в сообществе одни художники и нам не хватает кураторов. Чтобы не сидеть и не ждать пришествия куратора, мы наладили горизонтальные связи по принципу ризомы. Каждый из нас обладает определёнными умениями – написать кураторский текст или экспликацию, создать пресс-релиз, разослать анонсы, вести Instagram и Telergam канал и т.д. Когда среди художников появляется общая тема для выставки мы начинаем реализацию, помогая друг другу. Наш имидж в процессе становления, он еще будет приобретать свой статус, опираясь на проделанную работу.
Ольга: Мы всё больше беседовали с вами, как с совладельцем и куратором 22Gallery, а вы ведь еще и участник выставки. Думаю, будет совершенно справедливо и правильно, чтобы я попросила вас как художника рассказать о вашей работе, представленной в рамках проекта «Следуй ветром космической пыли…».
Роман: Путь моей художественной деятельности вывел меня к «Русскому космизму». А дальше в попытке вычленить своё поле действия, я произвёл определение космо-футуризм. Область, которая могла бы объединить художников, работающих с будущим и с космосом, с помощью утилитарной или спекулятивной методологии. И в части манифеста космо-футуризма, находится изучение биокосмизма за пределами поэзии биокосмистов начала 20 века. Есть желание вывести биокосмизм за пределы поэзии. Что значит быть биокосмистом художником сегодня? Моя работа в рамках выставки называется «Позывной — Биокосмист», где следуя поэтической традиции биокосмистов я использую свои минималистические стихи, но в отрыве от классического расположения на бумаге. Фоном для стихов служит космос в форме креста, который расширился из окна черного квадрата.
Ольга: И последний вопрос о планах 22Gallery и ваших личных на прощание с 2020 и встречу Нового Года.
Роман: Мои личные планы — это доделать свой художественный проект «AIHOKUSAI». А, в общем, наши планы устремлены на улучшение производимого искусства и на налаживание связей между художниками, зрителями и профессиональным арт сообществом. А также поиск синтетических совпадений, связанных с нами, то что гармонично позволяет нам быть вместе и развиваться. Этот год мы хотим закончить финисажем выставки «Следуй ветром космической пыли…» 20 декабря 2020, мы рады будем показать все те работы, которые я лишь упомянул и рассказать о них подробнее.
Фотографии предоставлены куратором Романом Коноваловым
Арсений Мещеряков, руководитель Школы дизайна НИУ ВШЭ и художник Владимир Дубосарский, руководитель профиля «Современная живопись»
В HSE ART GALLERY, галерее Школы дизайна НИУ ВШЭ, представлен выставочный проект студентов магистерского профиля «Современная живопись». Руководитель профиля – известный художник Владимир Дубосарский. Студенты бакалаврского профиля «Саунд-арт и саунд-дизайн» специально для проекта создали собственную аудиосреду. Выставка получила название «Вынужденные отношения». С Владимиром Дубосарским мы побеседовали о том, как он взаимодействует со студентами, о значении таких выставок.
В качестве преамбулы комментарий дал руководитель Школы дизайна НИУ ВШЭ Арсений Мещеряков.
Ольга: Арсений, несколько слов о том, что собой представляет HSE ART GALLERY.
Арсений: Школа дизайна является подразделением одного из ведущих российских университетов — Высшей школы экономики, которая входит в список 40 лучших молодых университетов мира. В 2020 года Школа стала лучшим российским вузом в категории «Искусство и дизайн» по версии международного рейтинга QS. А возникла Школа дизайна всего 8 лет назад. То есть мы очень динамично и качественно развиваемся. Поскольку наше образование полностью основано на практике, на мастерских, на преподавателях, которые являются реальными дизайнерами, художниками, то вопрос об университетской галерее быстро встал на повестку дня. Нам удалось это осуществить. Так родилась HSE ART GALLERY – галерея среднего размера по московским меркам.
Ольга: Кто формирует программу галереи? Вы делаете экспозиции только своих студентов?
Арсений: Программу галереи формирует академический совет, преподаватели, руководство галереи, кафедра, в которую входят значимые имена в области современного российского искусства. Это обсуждается, принимается план на год. В обязательном порядке и в большинстве случаев это студенческие выставки, кураторы могут быть разные. Но ограничений нет, выставки могут частично быть студенческие, частично с другими художниками, которые не являются нашими студентами. Мы свободно экспериментируем. Мы городская полноценная галерея. Мы не играем в галерею, мы и есть галерея. Мы хотим стать галереей, которая будет продюсировать наших студентов, выводить их на рынок, продавать их. Мы бы уже вышли бы на этот уровень, если бы не сложности 2020 года, но в 2021, 2022 мы это сделаем.
Ольга: «Современная живопись» совсем новое для вас направление, и возглавил магистратуру Владимир Дубосарский.
Арсений: Да, сейчас «Живопись» — это первый набор. А Владимир Дубосарский — основатель, начальник и куратор направления.
Ольга: А идея пригласить его была ваша личная? Вы с ним дружны и знали его или проводили open call, отбор?
Арсений: Я проводил тщательный отбор и пришёл к выводу, что Дубосарский идеально подходит. Если мы говорим о современной живописи в России, которая возникла и развивалась после перестройки, то, наверное, Дубосарский — одно из тех имён, с кем это ассоциируется. И, естественно, стремясь к нам, студенты знают к кому они идут учиться. Имя здесь имеет значение.
Фото:Даниил Примак
Ольга: Сейчас у вас работает выставка «Вынужденные отношения», это работы первого года магистратуры, она открыта для посещения, потому что вы учебное заведение и вам разрешено делать выставки для просмотра, как часть учебного процесса?
Арсений: Да выставка существует до середины января, есть менеджер и мы принимаем людей со всеми мерами предосторожности.
Ольга: «Вынужденные отношения» — какая основная мысль заложена в теме?
Арсений: Мне кажется что это авторское название Дубосарского, в каком-то смысле он оказался в вынужденных отношениях со студентами, а они друг с другом.
Ольга: Владимир, ты оказался в «вынужденных отношениях» — к тебе пришли студенты.
Владимир: На самом деле название «Вынуждение отношения» придумала одна из студенток, Света, а я его поддержал, потому что для меня это тоже вынужденные отношения и достаточно широкая тема. Для меня отношения — вынужденные, потому что я студентов не выбирал. В любом художественном заведении, в котором я был студентом, мы сдавали экзамены, нас отбирали по каким-то параметрам, а тут кто хочет, тот имеет возможность.
Ольга: То есть, если человек горит желанием постичь и проявить себя в «Современной живописи», он может к вам обратиться, прийти и он найдет отклик?
Владимир: Да, но ему придется за это платить. Не обязательно предоставлять портфолио, должно быть просто желание.
Ольга: И к нему не будут относиться с пренебрежением, что у него отсутствует классическая школа?
Владимир: Абсолютно нет, смысл как раз в том, что он либо возьмет от преподавателя всё, что способен взять и сформирует себя и получит связи, шансы, навыки либо нет.
Ольга: Получается, ты согласен с той мыслью, что в современной живописи кто хочет — тот и может? И в процессе обучения главное внедрить и укрепить в голове студента мысль, что он может?
Владимир: Ну по большому счет да, но не совсем так. Дело не в образовании, если ты хочешь быть художником и готов заплатить за это своей жизнью, пожалуйста — иди и будь, может у тебя получится, а может и нет.
Ольга: Сейчас только первый набор, но в общей сумме чуть меньше 20 человек есть и время определенное прошло, как ты считаешь это оправданный подход: кто хочет, того берут и с тем ты работаешь? Тебе так интересно?
Владимир: Это зависит от людей которые попали, сейчас я считаю, что да.
Ольга: А для тебя это просто стабильное место работы или тебе интересно в этом процессе участвовать?
Владимир: Нет, финансово это для меня не принципиально, понятно, я не против, но это ничего не решает. Для меня это интересно, во-первых, у меня все-таки какой-то опыт есть, который я хотел бы передать. Конечно, напрямую нельзя ничего передать, но опосредованно да. Во-вторых, я не так много времени на это трачу, но зато я получаю общение с людьми, которые хотят чего-то добиться, это тоже меня мотивирует, мне это интересно. Мне с собой все ясно, а тут люди хотят что-то, и я понимаю, как это сделать, я как тренер, как коуч, я понимаю, как быстро добиться результатов в короткий срок, в этом смысле от того, что они растут, я получаю удовлетворение.
Ольга: А есть динамика?
Владимир: Конечно есть, ты бы видела, что они делали и делают…
Ольга: Как ты приходишь на занятие, ты готов им что-то дать, у тебя есть определенный план?
Владимир: Нет, здесь есть некие проблемы для меня, это и плюсы, и минусы. Дело в том, что у нас не системное образование, здесь человек может ничего не делать, просто берет и не ходит, и никто ничего не сделает, заставить я не могу. Их сложно заставить, они сделают отписки, роста не будет. Поэтому у меня есть только один ресурс: максимально раскрывать их потенциал, активность, это и является стимулом для их работы, когда они сами видят свой рост, эффект взаимодействия, то есть для меня важно наладить контакт со студентом, найти его сильные стороны, правильную мотивацию, чтобы люди тебе поверили и сделали какой-то вклад в себя.
Фото:Даниил Примак
Ольга: То есть это всегда индивидуальная работа?
Владимир: Да, потому что у них у всех разные уровни. Я же не один педагог, нас трое.
Ольга: Для тебя это определенный вызов, ты нервничаешь или у тебя был опыт?
Владимир: Нет у меня не было опыта. Концепция такая: от меня ничего не зависит, на самом деле зависит все от них. Я работаю вторым номером. Как себя ведут они, так и я себя. Выполняют — я включаюсь, этот работает плохо — я с ним меньше общаюсь, спорить он начинает – а что мне с ним спорить, делай что считаешь нужным. Это всегда диалог. Я прихожу и готов отвечать на любые вопросы, я как акционист, а занятие как хэппенинг.
Фотографии предоставлены HSE ART GALLERY
Сева Бойцов, художник
Галерея «Квартира S» представляет онлайн-проект «Диалектика надежды», куратор Саша Ришар. Базой для этого проекта стал проведенный организаторами open call. В рамках проекта до 20.01.21 можно увидеть виртуальную выставку, публикации о художниках и их работах, прямые эфиры с художниками и куратором, присоединиться к визиту в мастерскую художника или скачать каталог с работами.
С участником онлайн выставки Севой Бойцовым мы побеседовали обо всем, что показалось нам интересным.
ОЛЬГА: Сева, ты довольно часто даешь интервью, и востребован у СМИ. Мне кажется, что твоя энергетика и готовность общаться с людьми передается и в работах. Я буду задавать вопросы из совершенно разных областей, тем более, наша арт-беседа не привязана к конкретным темам. Начнем с того, что ты сам очень разносторонний художник, ты любишь удивлять. Какие сейчас самые интересные темы, над которыми ты работаешь?
СЕВА: Например, мой проект «Деревянная весна». Мне очень нравится русская икона, эта тема мне очень интересна. Я беру технологические вещи и сложившиеся традиции, пропускаю через свою призму и показываю такой свой микс зрителям.
ОЛЬГА: А твоя призма — на чем она сфокусирована? Это всегда звучит очень интригующе. А если конкретно – что есть на входе и что получается на выходе?
СЕВА: Я думаю, что, при всей сложности, я могу объяснить очень просто. Я имею в виду, что у моей работы уже есть какой-то стиль. Человек смотрит и понимает, что это сделал Сева Бойцов. Это мой почерк, и через это я стараюсь пропустить то, что нам дано предками, и сделать что-то новое и необычное.
ОЛЬГА: А иконы тебя интересуют именно как наша предыстория? Не с религиозной точки зрения? Как база, которая расширяется, накапливается и передается из поколения в поколение на инстинктивном уровне?
СЕВА: Да, я больше воспринимаю это как естественные истоки нашего изобразительного искусства. Мне интересно изучать подходы, которые свойственны людям, живущим в России. И я не устаю удивляться тому, что делали Андрей Рублев и Феофан Грек. Уже тогда они в совершенстве владели формальной композицией, что сейчас не всегда можно встретить.
ОЛЬГА: А твои зрители и коллекционеры прониклись твоим интересом к истокам и корням? Это востребованная серия работ?
СЕВА: В процессе зарождения этого интереса (смеется). Кто-то очень быстро понимает, кто-то помедленнее. Я вижу, как люди реагируют — в основном, положительно. Я всегда работаю над повышением качества «изобразительного слова», чтобы меня понимали более ясно.
ОЛЬГА: Я считаю, что художник должен продаваться, и должен об этом думать. Конечно, есть разные позиции. Мое мнение — если художник называет себя художником в «графе» профессия и решает этим зарабатывать, то он и должен этим зарабатывать. Ты ведёшься на то, как реагируют на твои новые задумки, новые серии работ? Если ты видишь полно отторжение, ты меняешь концепцию или продолжаешь гнуть свою линию?
СЕВА: Очень интересный вопрос. Расскажу на примере. У меня была серия «Космос цирка», где были физалисы. Я делал их почти весь 2018 год, и они очень приглянулись. Там была символика, ведь эти растения похожи на сердца. Я перестал их делать, потому что не люблю повторяться. Если это серия, то я делаю 10 картин и все. Я помню, что у меня был соблазн сделать еще картины с физалисами, повышать цены, зарабатывать. Но я очень просто от этого отхожу, потому что, если оставаться на одной серии и штамповать ее, то будет ложное ощущение, что это успех. А на самом деле нет. Когда ты буксуешь на одном месте, то падают продажи.
ОЛЬГА: Я считаю, что очень важно сохранять баланс. Необходимо слушать свою аудиторию, откликаться, но сохранять себя при этом. Сохранять свое лицо и свою линию. Можно сравнить с актерами. Бывают очень яркие и характерные роли, которые человек штампует и выступает только в определенном амплуа. В начале карьеры — это взлет, но на другие роли его уже не приглашают.
СЕВА: Конечно, ведь художник создан не для того, чтобы рисовать картины, а чтобы удивлять других людей и дарить жизненные силы. Это довольно сложная профессия. И нет смысла менять разнообразие на сиюминутный успех. Это непрофессионально. Художник должен всегда стараться быть на острие какого-то образа, мыслей, чувств.
ОЛЬГА: Я видела, как твой интерес к иконам выливается в твои работы. А что еще тебя сейчас интересует? Есть какие-то наработки?
СЕВА: Основная часть серии «Деревянная весна» находится в Pop Up Museum. Там есть образ Спасителя, хлеба, евхаристический чаши. Я сделал этот костяк, но сейчас я немного отошел в более легковесную историю про одуванчики. Эту историю я придумал, когда был на рыбалке и увидел капли, падающие в воду и одуванчики. Осталось только прийти домой и начать — взять топор и начать рубить. Мне понравилось, что такое легковесное растение я вырубаю топором. Это такое столкновение техники и смыслов.
ОЛЬГА: Одуванчик — это вообще очень привлекательный образ, мне кажется. Он символизирует мимолетность момента, зыбкость, неустойчивость. Но, с другой стороны, то, что ты начал их вырубать — это тоже очень символично. Потому что легкость — она не от инструментов, а от посыла, когда и топором можно добиться легкости. Неважно чем ты орудуешь, а что ты хочешь получить. Очень интересно и происхождение дерева, на котором ты работаешь.
СЕВА: Да, я как раз хотел добавить по поводу серии «Деревянная весна». У меня появляются идеи по мере работы над произведениями. Я рубил доски с потолка старой бани.
ОЛЬГА: А насколько старой?
СЕВА: Не скажу точно, но это XX век.
ОЛЬГА: Интересно, что это не доска из магазина, а вещь с памятью.
СЕВА: Когда я рублю эту доску, то у меня ощущение, что я нахожусь в какой-то православной истории, но делаю идола — вроде как язычество. Такие несовместимые вещи сталкиваются. Так же как одуванчики, вырубленные топором.
ОЛЬГА: Я видела эти работы, когда у тебя был творческий вечер. Конечно, когда ты говоришь, что это одуванчики, то мысль начинает работать в конкретном направлении. Но, если бы ты просто показал эту работу и спросил, что это, то я бы сказала, что это все-таки лица или даже лики. Какие-то галактические и инопланетные.
СЕВА: Ведь тема икон очень близка к космосу. Мне очень интересно дать образ вне каких-то названий, вне конкретики. Чтобы это образ уже работал с подсознанием зрителя. А уже дальше какой-то строчкой я чуть-чуть направляю зрителя и говорю, что это все же одуванчики. Таким образом получается максимально взаимодействовать со зрителем. Он не только включается в твои образы, но и видит знакомые силуэты.
ОЛЬГА: Это прекрасный пример того, на чем зиждется популярность абстракционизма. В принципе, мы абсолютно свободны и можем видеть в любом образе что-то своё, если нам не заложили первоначально определенный шаблон, определенным образом навязав колею воображению. Каждый из нас может вообразить что угодно.
СЕВА: Я участвовал в выставке в ММОМА на Гоголевском. Это была выставка студентов художественного института за 50 или больше лет. Туда взяли пять моих работ. Это были карандашные рисунки метр на метр, и там были вполне реалистические пейзажи. Если сейчас поставить те пейзажи рядом с одуванчиками, то у человека возникнет вопрос «а что случилось?». Будет видно, что это очень разные работы. Между ними разница в 8 лет, но и там и там будет понятно, что это я.
ОЛЬГА: Ты заканчивал Суриковский институт?
СЕВА: Да.
ОЛЬГА: Лично твое мнение по такому вопросу. Для того, чтобы быть успешным современным художником, должна ли быть классическая художественная школа? Ответы разбиваются почти 50 на 50. Существует мнение, что совсем необязательно. Что достаточно желания, энтузиазма. Как ты считаешь?
СЕВА: Мне кажется, что кому-то это нужно, а кому-то нет. Жизнь в искусстве — это очень тонкая вещь, требующая точной настройки, как пианино. Иногда бывает так, что оно идет само, и даже мешать не надо — что-то придумывать или идти учиться. А иногда стоит куда-то пойти, куда-то поступить. С другой стороны, художника учит жизнь. Например, я сейчас очень многое использую из детских воспоминаний.
ОЛЬГА: Ты считаешь, что тебе пошло на пользу академическое образование?
СЕВА: Не могу сказать, что оно было основополагающим, но и не помешало. У меня были проблемы при окончании, потому что я не подходил под формат. Это чувствовалось практически с момента поступления.
ОЛЬГА: А как ты думаешь, это зависит от возраста, или это чисто менталитет человека, его ход мыслей, манера изъясняться? Мне кажется, что это зависит внутренне от человека, хотя, многие склоняются к тому, что старшее поколение более классическое, а молодые — бунтари и маргиналы. Мне кажется, что это не совсем так.
СЕВА: Я считаю так же.
ОЛЬГА: В начале мы говорили о призме, о твоем узнаваемом стиле. Я тоже тебя узнаю. А как бы ты сам описал себя? Но не научными терминами. Что бы ты сказал человеку, который не видел твои работы? Чтобы он пришел на выставку и сразу их узнал? По каким особенностям твоего высказывания тебя можно вычленить?
СЕВА: Мне очень нравится этот вопрос. Я бы сказал так. Я стараюсь делать какое-то окно, какой-то портал и не показывать то, что я умею, а взаимодействовать со зрителем. Когда я рисую, я где-то что-то не доделываю, чтобы зритель сам включался. Это может звучать непонятно, но у меня есть цитата. Я думал об этом вопросе и не один раз: «Рисую что хочу и люблю. Делюсь красотой, которую вижу и чувствую, оставляю зрителю поле для собственных чувств и мыслей». Она даже записана у меня в биографии как девиз, потому что жалко грузить людей, но хочется, чтобы у них появлялась какая-то надежда, чтобы было больше интереса в глазах. Надо стараться, чтобы зритель принял минимальные образы, которые пробудят в нем какую-то визуальную память или наоборот возникнут какие-то новые. Я хочу задать вектор к прекрасному. В этом случае зритель и художник становятся лучшими друзьями.
ОЛЬГА: Я правильно понимаю, что ты хочешь быть в диалоге? Очень многие художники говорят, что им наплевать, что подумает зритель. Главное, что они сказали свое.
СЕВА: Я вообще очень общительный человек.
ОЛЬГА: Возможно, это и есть ответ на мое утверждение. С тобой действительно очень интересно говорить. Это прослеживается и в творчестве.
СЕВА: Я очень люблю общаться с людьми, но польностью меня понимают по моим картинам и рисункам. За этой коммуникабельностью скрыто не только веселье и общительность. Там есть и мысли, и переживания.
ОЛЬГА: А как ты думаешь, что главное в работе художника? Мне кажется, что главное — это не техника, не мастерство и даже не актуальность. Настоящий художник выражается в том, что его сущность и энергетика заключена в его полотне. Этому невозможно научить.
СЕВА: Я полностью согласен. Я могу только добавить, что когда человек умеет рисовать — это просто приятный бонус. Но какие-то посылы и энергетика очень важны. Они находятся в зоне тонкого мироощущения, а ему нельзя научить. К нему можно только стремиться. Мне иногда грустно смотреть на те картины, в которых нет души или хоть чего-то. У меня у самого есть картины, которые я считаю бездушными, но они все сожжены.
ОЛЬГА: А это зависит от настроения? Как ты работаешь? Кто-то считает, что должно прийти вдохновение, а кто-то говорит, что быть художником — это тяжелая работа. Ты должен вставать и писать. Что происходит, когда твои работы получается пустыми?
СЕВА: Такое бывает крайне редко. Если так кажется, то можно оставить картины, а позднее взглянуть на нее свежим взглядом. Если и это не помогает, то она подлежит уничтожению, потому что это невыполнение профессиональной задачи.
ОЛЬГА: По каким критериям ты определяешь, отправится ли картина в печку?
СЕВА: Когда картина стоит и сама просит. Она словно говорит «Спаси меня. Я ни на что не способна». Образование позволяет из любой неудачной картины сделать удачную. Но задача не в этом, а в том, чтобы сделать, так, чтобы это было мягко и виртуозно. И стараться сделать это за один раз. Когда работа пустая — энергетически или визуально, — это всегда отражается на композиции. А в композиции есть такие понятия как ритм, равновесие, контрасты. Ритм всегда выдает. Если ритм просевший — то это основной маркер.
ОЛЬГА: От другого художника, который работает в совершенно другой манере, я тоже слышала, что ритм — это очень важно. Этому можно научиться? Или это внутренне чувство художника, его внутренний ритм?
СЕВА: Это как раз на стыке. Вроде как можно научить, но одновременно, когда ты стоишь у холста, у тебя должна быть потребность в этом ритме.
ОЛЬГА: А можно провести такую аналогию с высокой модой? Когда человек одевается по картинкам, и когда это импровизация на тему. Художников учат, но они должны интерпретировать знания по-своему.
СЕВА: Мне даже нечего добавить.
ОЛЬГА: Со своей серией «Одуванчики» ты участвуешь в проекте «Диалектика надежды» в галерее Квартира S. Я многих из соучастников этого проекта мучаю этим вопросом. А что для тебя диалектика надежды?
СЕВА: Когда я слышу про надежду, мне всегда становится хорошо. А как жить без надежды? Я надеюсь, что я смогу заработать, что в моей жизни будет любовь. Вот они понятия «вера: надежда, любовь», к которым я повернут самой горячей стороной своего сердца.
ОЛЬГА: Есть ли у тебя какие-то планы?
СЕВА: Мы планируем сделать новогоднюю ярмарку. Прямо здесь в мастерской на Белорусской. Это будет примерно 19 декабря. Год для всех был непростой, а для меня и очень интересный. Все мои работы начались с того, что я начал разбирать старые дома. Один дом у меня в Сколково — он построен из телеграфных столбов. Как раз на них я делаю образы Христа. Эти доски видели весь XX век, а сейчас 2020 год. В итоге получилось жизнеутверждающее искусство, которое никому ничего не навязывает и никого не грузит. Я очень надеюсь, что это чувствуют и мои зрители. Я также надеюсь, что в середине января у меня состоится персональная выставка. Мне нужно очень много работать и удивлять новыми картинами.
ОЛЬГА: Тогда не буду даже спрашивать про твои личные планы на Новый год.
СЕВА: Честно говоря, я не очень люблю праздники. Жалко терять время. 2020 год я встретил, встал в пять утра и сразу принялся за работу над одуванчиками.
ОЛЬГА: Я тоже не люблю, когда нам навязывают, когда радоваться. Давай импровизировать и отмечать Новый год, когда нам захочется!
Фотографии предоставлены автором Севой Бойцовым
Автор || Ольга Серегина,
арт-обозреватель
