«Скульптура – это искусство ума»
Пабло Пикассо
В классическом академическом понимании скульптура рассматривалась как древнейший вид изобразительного искусства, воспроизводящий живых существ, зачастую человека, в традиционных материалах – из древесины, металла и камня, и часто служащий дополнением к другому искусству, архитектуре.
В ХХ веке под влиянием радикальных художественных направлений и социальных изменений в скульптуре произошла настоящая революция – экспрессионизм, абстракционизм, дадаизм, минимализм полностью изменили возможности и понимание скульптуры. Процесс пошел дальше – в расширяющемся поле современного искусства невозможно очертить границей то, что является скульптурой, при этом современная скульптура играет все более значимую роль в пластическом и духовном взаимодействии с окружающей средой и дополнении городского пространства. Художники-скульпторы приобрели полную свободу самовыражения и ориентируются на постоянный эксперимент и поиск.
Гурген Петросян (In)Dividuu, MMOMA, 2018. Фото: Иван Новиков-Двинский
О некоторых аспектах этого интересного процесса, о современной скульптуре мы поговорили с Андреем Егоровым, Люсей Янгировой и Романом Сакиным.
Фото: Иван Новиков-Двинский
Андрей Егоров, искусствовед, куратор, заведующий научным отделом ММОМА
ОЛЬГА: ММОМА – первый в России государственный музей, специализирующийся на искусстве XX и XXI веков, то есть музей современного искусства. С момента своего открытия в декабре 1999 года музей расширил поле своей деятельности и стал не только одним из ключевых участников художественной жизни столицы, но и занял важное место в образовательной и научной сфере. Андрей, какие вопросы в фокусе внимания возглавляемого вами научного отдела в области скульптуры?
АНДРЕЙ: В поле деятельности нашего отдела сейчас два главных вектора: во-первых, это изучение и показ коллекции музея, а во-вторых, кураторская работа над выставками, которые зачастую также связаны с коллекцией и представленными в ней авторами. В музее исследовательская работа неразрывно связана с экспозиционной, поэтому наша интерпретация произведений воплощается не только в сопроводительных текстах или публикациях, но и артикулируется в самом выставочном пространстве. Скульптура – один из разделов коллекции музея, и мы всегда задействуем ее в наших регулярных больших показах работ из фондов MMOMA, которые проводятся с 2009 года в здании на Петровке, а также в лабораторных выставках программы «Коллекция. Точка обзора», запущенной в 2017 году в Образовательном центре в Ермолаевском переулке.
Отмечу, что, прежде всего, нам интересно формирование среды для диалога между видами искусства, выявления неожиданных связей между произведениями в разных медиа – как у разных художников, так и в практике одного автора.
Скульптура конгениальна – она всегда «работает» в сопряжении с иными формами выразительности: архитектурой, живописью, различными ритуальными практиками.
ОЛЬГА: Основателем и директором музея стал Президент Российской Академии художеств Зураб Церетели, и начало музейному собранию положила его личная коллекция работ известных мастеров XX века. В составе этой коллекции была и скульптура?
АНДРЕЙ: Да, конечно, из этой основополагающей части собрания можно назвать работы известных авангардных мастеров первой половины ХХ века, выходцев из Российской империи Александра Архипенко, Юрия Анненкова и Осипа Цадкина или европейских модернистов послевоенных десятилетий Армана и Арнальдо Помодоро. Внушительный «Солнечный диск» Помодоро можно увидеть в нашем скульптурном дворике на Петровке, он уже стал узнаваемой городской достопримечательностью.
ОЛЬГА: Фонды музея постоянно пополняются. Оправдано считается, что в настоящее время коллекция ММОМА – это одно из самых представительных собраний отечественного искусства XX столетия. Это можно сказать и о коллекции скульптуры?
АНДРЕЙ: В известной мере. Есть определенные лакуны, которые в будущем мы планируем заполнять, но, главное, что в коллекции уже представлен действительно широкий диапазон имен и явлений. Здесь надо учитывать, что в наше время понятие скульптуры весьма эластично, и самые разные предметно-пространственные практики по инерции, из удобства, а также ввиду особенностей сложившейся бюрократической системы учета музейных предметов попадают именно в эту категорию.
ОЛЬГА: Коллекция пополняется только работами мастеров отечественного искусства?
АНДРЕЙ: Изначально в собрании представлены и зарубежные художники, а также мастера стран бывшего СССР. Однако со второй половины 2000-х музей в своей собирательской деятельности стратегически сосредоточен именно на российском искусстве преимущественно последних нескольких десятилетий. Этот пласт культуры необходимо сохранить, что возможно сделать именно сейчас, как с точки зрения физической доступности работ, так и по финансовым причинам. Мне кажется, у любой общественной коллекции должна быть, скажем так, смыслообразующая этическая миссия. Сейчас можно вполне уверенно сказать, что подобный подход себя оправдал. Впрочем, художники из других географических регионов также пополняют фонды, составляя более компактный, но все же достаточно разнообразный сегмент коллекции.
Выставка «Алексей Григорьев. В поисках обитаемого пространства». Образовательный центр MMOMA. 2019
ОЛЬГА: Какими принципами руководствуется Музей, подбирая работы для своей коллекции? Кто принимает решение? Пути пополнения – это покупка на аукционах, приобретение у авторов или у владельцев семейных коллекций, передача работ в дар Музею?
АНДРЕЙ: У нас есть утвержденная концепция комплектования фондов, в согласии с которой осуществляется отбор произведений. Потенциальные приобретения обсуждаются музейной комиссией, в работе которой участвуют научные сотрудники – кураторы и хранители, – и руководство музея. Конечно, большое значение имеют личное видение и рекомендации исполнительного директора Василия Церетели, который прекрасно знает фонды и внимательно следит за сегодняшними процессами в искусстве. Все перечисленные пути пополнения коллекции, конечно, актуальны для большинства музеев, включая наш. Важнейшим источником пополнения фондов, безусловно, остаются дары.
ОЛЬГА: А если привести совсем немного статистики: сколько всего работ находится в коллекции Музея на сегодняшний день и сколько из них составляют произведения скульпторов, или примерная доля скульптуры в коллекции?
АНДРЕЙ: В коллекции больше 12 000 единиц хранения. Доля скульптуры формально не столь велика – около 10 %, но учитывая специфику этого вида искусства, требовательность к пространству и условиям хранения, особенности материалов, это существенно.
ОЛЬГА: Что из скульптуры является предметом особой гордости Музея в составе коллекции?
АНДРЕЙ: Коллекция настолько разнообразна, что выделять какие-то отдельные работы сложно. Особый интерес представляют сложившиеся монографические группы – ряд художников представлен у нас не одним-двумя, но сразу несколькими произведениями, созданными в разное время. Мы даже делали в 2018 году экспозицию на Петровке, посвященную таким авторам, она называлась «Персональный подход». Скульптурные монографические группы образуют, например, работы Максима Архангельского, Леонида Берлина, Алексея Григорьева, Анны Желудь, Ольги Калиты, Бориса Королева, Игоря Макаревича, Александра Нея, Юрия Орехова, Аделаиды Пологовой, Марианны Романовской, Айдан Салаховой, Александра Соколова, Павла Шимеса. Очень несхожие художественные персоналии – и вся коллекция строится на подобных сближениях.
…история искусства – не уютная «эхо-камера», где все постоянно соглашаются друг с другом, она многоголосна и полемична.
ОЛЬГА: Есть какие-то недавние поступления в коллекцию Музея из числа работ молодых российских скульпторов?
АНДРЕЙ: Я бы назвал группу работ Хаима Сокола, которая была подарена им в 2018 году после того, как в музее прошла его персональная выставка «Свидетельство».
Из авторов более молодого поколения, представленных в фондах, отмечу Николая Алексеева, Евгения Антуфьева, Александра Кутового, Александра Плюснина. В ближайшем будущем нам бы хотелось пополнить коллекцию объектными работами Марии Агуреевой, Ивана Горшкова, Ивана Новикова и Александра Повзнера. Они интересно и очень по-разному понимают роль «скульптурного» и вообще материального, тактильного в нашу эпоху всепроникающей цифровой визуальности и, что особенно обострилось в карантинные месяцы – социального отчуждения.
Жауме Пленса. Скульптурная группа «Тишина». Вид экспозиции в MMOMA. 2019
ОЛЬГА: Какое ваше личное мнение на основании вашего опыта и понимания вопроса: что будет происходить в сегменте скульптуры? Будет ли идти развитие по пути эксперимента? Будет ли расти интерес к этому виду искусства, востребованность?
АНДРЕЙ: То, что появятся новые имена и направления, – это несомненно. Формы всегда меняются, мутируют, как и культурная среда, и мы не знаем, каким будет искусство завтра – в этом интрига. Вместе с тем, скульптура, по сравнению с другими видами искусства, как правило, не скрывает собственную материальность, свою «вещность», зачастую утрирует ее, и в этом смысле именно скульптура находится сейчас в противофазе цифровой дематериализации зрительского опыта – чувственного и аффективного. К слову, некоторые течения сегодняшнего «пост-интернет» искусства заостряют внимание именно на этом аспекте материального художественного производства.
Фото || предоставлены Андреем Егоровым
Автор || Ольга Серегина,
арт-обозреватель
