Героиня интервью Елена Адрузова сейчас живет в США, поэтому интервью с ней получилось виртуальным – онлайн. Вести интервью по сети нешаблонно, без продуманных заранее ответов – не всегда возможно, поэтому мы согласились на предложение Елены разрушить привычный формат “вопрос-ответ” и сыграть по ее правилам: дали возможность просто рассказать о себе.
Итак, нетипичное интервью с телевизионным и театральным продюсером, режиссером-постановщиком, сценаристом, писателем, телеведущей, актрисой театра и кино Еленой Адрузовой.
Несколько фактов о Елене Адрузовой:
– Учредитель, художественный руководитель, главный режиссер Московского театра «Свободная версия» (1986-1992),
– Штатный режиссер независимой частной телекомпании «Авторское телевидение» АТВ (1989-1991),
– Выпускающий режиссер телекомпании «Новая студия» (1991-1992)
– Учредитель, генеральный директор, главный режиссер телекомпании «Астролябия ТВ» (1993),
– Штатный режиссер-постановщик телекомпании НТВ (1997-2009),
– Учредитель, генеральный директор, режиссер-постановщик телекомпании «Сulture of Peace TV Production» (2001, Испания),
– Учредитель, генеральный директор компании «Adruzova Golf & Media Group», (2011, сша),
– Сыграла более 50 ролей в театре,
– Была ведущей каналов «ТВЦ», «Первый канал», «РТР»,
– Сыграла в фильме «Воспитание жестокости у женщин и собак» (1992)
ЕЛЕНА: Пытаюсь вспомнить, когда захотела стать актрисой… не помню. Написала подруге. Вот ее письмо: «Я хорошо помню это время. Нам было может по 5 или 6 лет. Однажды ты затащила меня к себе домой и начала с детским трепетом рассказывать, что хочешь стать актрисой. Ты достала откуда-то несколько черно-белых фото знаменитых артистов. Мы уселись на пол (помню паркетный), ты разложила вокруг нас несколько фото и рассказала мне, кого как зовут. Мне понравилась Быстрицкая и Джигарханян. Я сразу не запомнила, и ты терпеливо повторяла их фамилии. Мне показалось, что ты похожа чем-то на Быстрицкую, и поэтому я подумала, что ты обязательно будешь сниматься в кино. Ты начала уговаривать меня стать тоже артисткой и вместе пойти учиться. Тогда в детстве было так просто мечтать о том, что хочется, не зная еще о трудностях творческой жизни. Наши пути разошлись и долгое время я ничего о тебе не знала. Но однажды моя тетя позвонила мне и сказала: «Включи телевизор – там дочка Шуры Адрузовой лена передачу ведет!». Этой передачей был «город женщин». Увидела тебя и поняла, что ты свою мечту исполнила».
Мне интересно все, чем я занимаюсь, без исключения. Не важно, где ты стоишь, – на сцене, перед рампой, в зале, перед сценой и актерами, в телевизионной студии перед монитором или смотришь на чистый лист бумаги. Но всегда одно и то же – нет достаточно времени, и ты стоишь перед неизвестностью, на краю мучительной творческой бездны, которая манит и сейчас затянет тебя, и в упоении этого боя ты хочешь выйти победителем. Ты должен выйти победителем. И во всем этом больше всего я люблю улетать в виртуальный мир и в нем придумывать, сочинять, творить, воображать, компилировать, изобретать, разрабатывать, создавать, вымышлять, фантазировать, привирать. И виртуальный мир против реального начал побеждать. Оглядитесь. Все бегут от реального мира. Именно этим объясняется то, что все больше и больше набирает обороты в документальном, телевизионном, игровом кинематографе такой жанр как мокьюментари (mockumentary). Посмотрите на кассовые сборы фильмов. Побеждает фантазия. И чем дальше, тем вымышленное и реальное будут накладываться друг на друга все чаще.
Из-за всего вышесказанного я и ушла из актерской профессии. Я хотела еще большей творческой свободы. Театральной режиссурой я уже заболела на втором курсе актерского факультета. Но было жалко уходить, такой немыслимый вступительный конкурс пройти и вот так все бросить не хотелось. Решила доучиться. Мне было интересно двигаться дальше. Все, где было место фантазии, меня манило. И уж чем не лучшее место – режиссер. В этой профессии ты имеешь свободу творческого полета гораздо большую, чем актер. Хотя я и продолжала сниматься и играть, когда уже училась на режиссерском факультете, все мысли уже были заняты строительством своего театра-студии «Свободная версия».
Спектакль “Рембрандт”
Сейчас я работаю как продюсер над большим проектом двенадцатисерийного документального фильма «Дома и судьбы. Империя стиля» или «The legends of Hollywood Hills». Совместный проект моей компании в США «Adruzova Media Group» и телеканалом «Россия-Культура». Проект приурочен к столетию первой киностудии Голливуда Selig Polyscope Company и 130-летию Чарлза Спенсера Чаплина. Имею честь доложить, что Рустам Хамдамов согласился работать со мной в этом проекте в качестве режиссера-постановщика, художника по костюмам, художественного руководителя проекта. Для меня это огромная честь и ответственность.
Правильно ли говорить сейчас обо мне? Может быть, надо говорить здесь о моих учителях – блистательных и талантливых людях, которых мне посчастливилось повстречать на своем пути и которые создали меня и мой мир, прямо или косвенно.
Михоэлс
«Мне 17 лет. Выпускной концерт в музыкальной школе по классу фортепиано. Закрываем второе отделение я и мой педагог по фортепиано Ида Зиновьевна Рогинская. Исполняем в два рояля . Увертюру к фильму «Дети капитана Гранта» Исаака Дунаевского. Аплодисменты. Радость и грусть расставания. За кулисами подходит Ида Зиновьевна: «Ну, куда дальше? Не думаешь в Гнесинку по классу фортепиано?». «Нет, пойду в Гнесинку, но на актерский – актрису музыкального театра. Думаю, будущее за театрами, в которых потребуется все – пластика, голос, пение, драматическое искусство. Хочу только в таких – экспериментальных театрах работать потом, как экспериментальный театр Геннадия Юденича, Театр на Таганке или похожие на них». Ида Зиновьевна вынула из сумки листок бумаги и написала мне телефон: « Вот, это моя подруга, скажешь от меня». На листке было написано – Нина Соломоновна Михоэлс. Я окаменела! Это была дочь Соломона Михоэлса!
Тогда Нина Соломоновна была педагогом в ГИТИСе и вела театральную студию в ВТО – Всероссийское творческое объединение. Занятия пролетали мгновенно. Я жила и летала. Она сделала меня актрисой, она вдохнула в меня радость профессии. Тогда ВТО был меккой актеров и всех, кто служил театру. Там каждый день проходили творческие встречи и вечера с блистательными актерами. Чтобы иметь возможность ходить на творческие вечера я решила стать работником ВТО – устроилась в театральный магазин, который рассылал для всех театров страны пуанты, грим, бутафорские овощи и фрукты, искусственные ветви растений и прочее.
Фильм “Анна Петровна”, реж. И. Селезнева
Публика там, конечно, была еще та. Я реально жила в двух измерениях: наверху ВТО – я была в прямом смысле наверху блаженства от занятий в студии с Ниной Соломоновной и творческих вечерах с избранной театральной богемой, а внизу ВТО – на дне. Состав моих коллег внизу постоянно менялся, но основной костяк оставался неизменным: я, вышедший только что из заключения татуированный южный парень и добрый, маленький, круглый средних лет еврей, отвратительно пахнущий. Вот так я прожила год – внизу и наверху. Но верх перекрывал все мои невзгоды и мозоли – я была счастлива. Я видела всех талантливейших актеров современности, я впитывала как губка все, что могла понять и познать.
1972 год. Приказ по ГИТИСу. О недопустимом поведении, а именно аморальном поведении педагога н. С. Михоэлс, позволяющей приходить на работу в брюках(!) – уволить. Через две недели Нина Соломоновна и ее родная сестра Наталья Соломоновна уезжают навсегда в Израиль. Ирония, они селятся в Тель-Авиве на улице имени своего отца Соломона Михоэлса».
Эйдлин
«Он подсказал мне, что в моей голове созревает режиссер. Уже на втором курсе я начала замечать, что когда руководитель курса профессор Юрий Александрович Петров задает нам задания, он постоянно недоволен мной. Меня это убивало. Так продолжалось довольно долго. Я не понимала, почему я не права. И однажды так совпало, что мы с Леонид Даниловичем выходили вместе из здания, и он предложил прогуляться до метро вместе. Вот тут он мне и поведал, что в моей голове творится. «Лена, когда Юрий Александрович спрашивает, что надо делать в той или иной ситуации актеру, ты отвечаешь каждый раз не что надо делать, а как надо делать. Так вот, на вопрос «что», отвечают актеры, а на вопрос «как» – режиссеры. У тебя в голове зреет режиссер. Подумай о том, чем ты займешься после окончания».
На последнем курсе, за два месяца до выпускных экзаменов и дипломного спектакля к нам зачастили политлекторы, рассказывающие нам как хорошо у нас в стране и как плохо у них, на западе. И вот на очередную лекцию пришел политлектор Михаил Таратута и подробно и долго рассказывал о подлых происках запада и чудесной жизни у нас. А я в это время только закончила читать солженицына, которого мне рекомендовали после прочтения каждой главы прятать под коврик в ванной комнате. И когда пришло время задавать вопросы лектору, я просила о его отношении к Солженицыну. Пауза. Таратута смотри на меня, я – на Таратуту. К тому времени я уже сдала один госэкзамен по танцу на «отлично», по всем основным профильным предметам, включая главный – актерское мастерство – все пророчили мне «отлично». После этого вопроса меня отчислили за два месяца до конца выпуска. Правильно, за пропуски физкультуры».
Малков
«Это он научил меня разрушать стереотипы и идти к цели до конца. Это было для кого-то в далеких, для кого-то близких, а для кого-то из молодых уже в несуществующих 70-х годах. Он работал научным сотрудником в музее космонавтики и грезил идеями сделать из скучного, банального-советского стереотипного музея виртуальный мир космоса – зрелище, которое бы захватывало приходящих в него людей. А я в это время вприпрыжку бегала по Москве в поисках площадки, пузырящаяся от творческих идей и желаний театральных экспериментов. Не помню как, но мы нашли друг друга и сошлись в творческом порыве – сделали голографическое шоу «Прометей» по повести писателя-фантаста Ивана Ефремова «Сердце змеи» и симфонической поэме «Прометей. Поэма огня» композитора Александра Скрябина с цветомузыкальной партитурой.
Когда руководство музея увидело смету, не успев опомниться, мы с Малковым уже стояли в сугробе перед входом. Выждав паузу, Малков взял валявшиеся в снегу листки сметы и со словами: «пошли глушить карася!» и двинулся на «Штурм» музея Королева.
Первый и последний раз в жизни я пожалела, что со мной не было записывающего устройства. Это был монолог сталкера перед вратами в другой мир. Здесь было все: наука, миссионерская деятельность, «вы войдете в историю как…», шагал и дали, Дориан Грей и Оскар Уайльд стояли рука об руку с Королевым и Гагариным, просветительский долг, последние могикане, черные дыры, «Брежнев поддерживает прогресс» и все это объединял наш светлый рулевой – коммунистическая партия… не знаю, какие из приведенных доводов возымели решающее действие, но цель была достигнута – смету утвердили.
В итоге совместных посиделок мы с Малковым побратались и жили потом долго и весело. Шуму в Москве мы тогда наделали много!»
Также моими учителями были Леонид Данилович Эйдлин, Геннадий Иванович Юденич, который научил меня моей мечте – импровизации, художественный руководитель Олег Львович Кудряшов, гениальный режиссер и талантливейший артист Валерий Белякович, кинорежиссер, сценарист и художник Рустам Хамдамов.
Фото || из архива Елены Адрузовой
Автор || Олеся Суджан, главный редактор
*Эту статью можно прочитать в онлайн номере журнала ВЕСНА 2020
